Культура имеет непреходящее значение в мире ценностных ориентаций человека. Корейская литература, как и любая другая, представляет собой органичную часть культуры корейского народа, отражение его истории и развития. Корейская сюжетная проза в отличие от европейской возникла на основе культуры, не имевшей развитой эпической традиции. В силу этого ее главным источником можно назвать явление, в определенной степени замещавшее эпос, ‒ это исторические сочинения и жития, сборники литературы «пхэсоль». Прослеживание истории корейской средневековой литературы XVII – XVIII вв. позволяет утверждать, что ее развитие сопровождалось постепенными качественными изменениями не только в области идей и их концептов, но и в воспроизведении действительности, в совершенствовании изобразительных приемов, формировании новых жанров и усложнении сюжетных линий. Корейская литература данного периода подразделялась на ярусы: 1) «высокая» проза и поэзия на ханмуне; 2) проза малых форм «пхэсоль» на ханмуне; 3) литература на родном, корейском языке, которая тоже подразделялась на три ряда: верхний (поэзия), средний (своя «высокая проза» (дневники и романы)) и нижний (корейские повести и новеллы). В XVII в. в корейскую литературу продолжают проникать новые идеи, происходит трансформация ее социальной роли, продолжается поиск и создание новых форм, а также зарождение новых и видоизменение старых жанров. «Пхэсоль» вступил в период зрелости, что способствовало появлению нового прозаического жанра – «сосоль». В литературной корейской мысли, в которой отсутствовала привычная для нас жанровая классификация, под термином «сосоль» объединялись такие прозаические произведения, как повесть, роман, новелла. Однозначного толкования термина «сосоль» нет и в трудах российских ученых. Между тем «сосоль» является достойным продолжателем жанра «пхэсоль», обусловив появление новых литературных приемов, обогащающих возможности жанра, и одновременно создание другого более объемного, качественно самобытного жанра – средневековой корейской повести, известной под названием «классическая». Средневековая повесть тесно связана с устным народным творчеством, ее сюжеты развиты по законам народной сказки, действие всегда имеет два полярных полюса – страдания героя и благополучный конец. Такая сюжетная особенность обусловлена представлениями корейцев о смене хаоса гармонией. Конец XVII в. характеризуется эпохой рождения корейского романа (основатель Ким Манджун «Скитания госпожи Са по югу» и «Облачный сон девяти») и появлением нового жанра – «дневник» исторического и географического характера («Дневник военных событий» Ли Сунсина, «Дневник путешествия в Японию» Хван Чина, «Записки о путешествии к горе Пэктусан» Пак Чона и др.).
Статья посвящена проблеме развития современной художественной прозы в Катаре. Поднятые в ней вопросы вписываются в «теорию ускоренного развития» национальных литератур, получившей признание в современном литературоведении. В статье отмечается, что художественная проза этой страны в своем скачкообразном развитии в короткий срок прошла путь от средневековых литературных традиций до произведений, отвечающих вкусу современного читателя. Развитие современной прозы в Катаре рассматривается на фоне грандиозных изменений, прошедших в социально-экономической и культурной жизни этой страны во второй половине ХХ в. Благодаря техническому прогрессу в ходе бурного экономического роста страны Персидского залива: Кувейт, Бахрейн, Катар, ОАЭ и Оман, именуемые по арабски страны Халиджа (Залива) быстро знакомились с мировой культурой и мировым литературным процессом, прежде всего с литературным опытом развитых в культурном отношении арабских стран – Еипета, Сирии, Ливана и Ирака. Автор статьи на примере жанра рассказа прослеживает этапы его развития от описательных рассказов со слабым конфликтом и примитывным сюжетом с назидательно-дидактической окраской до зрелых рассказов, вписывающихся в понятие современного рассказа. На литературной арене 70-х годов ХХ в. появились такие мастера слова, как: Ибрахим Сукр аль-Марихи, Кулсум Джабер, Фатима ат-Турки и др., которые внесли большую лепту в совершенствование жанра рассказа в Катаре и впервые обратились к важным проблемам современной им действительности. Одной из таких важных проблем, как считает автор статьи, является проблема эмансипации катарской женщины – ее право иметь свой голос, получить образование, выбрать профессию. В своем развитии катарский рассказ, благодаря знакомству с западной литературой, испытал влияние и модернистских тенденцией. Появились рассказы, отличающиеся психологизмом, неодномерностью изображаемых характеров, особым мироощущением. Писатели, часто используя модернистские приемы – поток сознания, ассоциативное мышление, подтекст и др. передают душевный кризис своего героя, его мучительные духовные поиски. К началу ХХI в катарскую литературу влились новые молодые силы которые в новеллистике обусловили эволюцию остросюжетных рассказов, в которых были подняты до сих пор замалчиваемые социально-этические проблемы.
Статья посвящена проблеме ускоренного развития художественной прозы в Катаре. Поднятые в ней вопросы вписываются в «теорию ускоренного развития» национальных литератур, получившей признание в современном литературоведении. В статье отмечается, что художественная проза этой страны в своем скачкообразном развитии в короткий срок прошла путь от средневековых литературных традиций до произведений, отвечающих вкусу современного читателя. Развитие современной прозы в Катаре рассматривается на фоне грандиозных изменений, прошедших в социально-экономической и культурной жизни этой страны во второй половине ХХ века.
Эта статья посвящена факторам, влияющим на развитие литературы арабских стран Персидского залива (ал-Халидж), а также своеобразной роли этих факторов в формировании оманской литературы. Изучены писатели, которые способствовали развитию оманской прозы, и их прозведения.
Mazkur maqolada badiiy asar strukturasida sarlavhaning ahamiyati xususida mulohaza yuritiladi. Asar sarlavhasida muallif g‘oyaviy,estetik qarashlarining namoyon bo‘lishi yoritiladi. Ma’no nuqtalarining yaxlitlik kasb etishi mohiyatni aniq ravshan anglatish imkonini berib, asar estetik quvvatini oshiradi. Sarlavhada tabiatdagi unsurlar nomi vositasida ramziylik, ishoraviylik ortib boradi. Badiiy muloqotga kirishayotgan san’atkor kitobxonga ma’lum axborot, yangilikni yetkazibgina qolmay, uni ijodiy yondashuvga chorlashi darkor.
Tarkibdagi ilk semiotik markaz sarlavha bo‘lib, unda muallif g‘oyasi, konsepsiyasi jo bo‘ladi. Sarlavha ilk taassurot, muallif hamda kitobxonning ruhiy muloqoti debochasi. San’atkorlar borlig‘i, iste’dodi, ijodiy niyatini baholash shu lahzadan boshlanadi. “Yur, tog‘larga ketamiz”, “Qoyalar ham yig‘laydi”, “Saodat sohili” kabi qissalar maskan nomi bilan quvvatlanadi. Makon tasviri estetik zavq beribgina qolmay, shu maskan bilan bog‘liq asosiy voqea, kalitga ishora beradi.
Ilk jumla muloqotning ibtidosi, qahramon hamda kitobxonning g‘aybona uchrashuvi, kompozitsion sathning muhim belgisi. Keyingi holatu vaziyat, dialogu monolog debochasi. Mavzu, muammolar borasidagi ilk taassurot, bu keyingi bosqichga ko‘tarilish, faollikni jadallashtirish jarayoni. Qissada epigraf poetik mazmunni umumlashtirish, badiiy niyatni uqishda muhim sanaladi. Muallif yoritayotgan masalaga doir zarur ko‘chirma (she’r, hikmat, maqol, hadis kabi)ni kiritib, g‘oyaviy, hissiy salmoqdorlikni oshiradi. U asosiy ma’noni o‘zida jo aylagani, qahramon holatini asoslashi, fikrni tasdiqlashi bilan e’tiborni tortadi.
В настоящей статье прослеживаются становление и развитие в средневековой арабской литературе таких прозаических жанров, как: расаиль (тарассуль), адаб, тавкиат, рисала, макама и приводятся образцы их применения. В статье отмечается, что средневековая письменная проза является такой же весомой частью классической арабской литературы как и поэзия. Она пользовалась большим успехом у читателей и способствовала воспитанию художественного вкуса.
В данной статье рассматривается роль художественной литературы в современном информационном обществе. Несмотря на преобладание доступа к информации, человеческие чувства и эмоции не утрачивают своего значения. Художественная литература, согласно статье, способна воздействовать на человеческое сознание и эмоциональную сферу несравненным образом, внося глубокие изменения в мировоззрение и мышление читателя. Анализируются утверждения писателей о том, что чтение расширяет кругозор, развивает мышление, а также предоставляет ответы на вопросы жизни и помогает в поиске цели и интереса в жизни. Автор выделяет важность литературного воздействия на человеческую душу и обосновывает, что книга остается мощным инструментом формирования личности и обогащения внутреннего мира, способствуя не только интеллектуальному, но и духовному развитию человека в информационной эпохе.
В данной статье нашего исследования мы анализируем «Мантисса» как специфический тип саморефлексивной метафикции. «Мантисса» может быть прочитана как рефлексивная работа, посвященная искусству письма, творчеству и тому, как изображается реальное в крайнем случае. Как таковая, она является прочной частью эстетики Фаулза, формальным исследованием художественного понимания жизни, мира и внутреннего. Можно сказать, что характеристика романа почти всегда проводилась вокруг репрезентативной функции, а персонажи романа традиционно были нацелены на представление социальных, экономических и психологических реалий людей. Цель этой статьи состоит в том, чтобы изучить, как постмодернистская художественная литература нарушает условности романной характеристики и анализ характеристики в Мантиссе Джона Фаулза, чтобы проиллюстрировать, как постмодернистская художественная литература исследует определенные постмодернистские проблемы через своих персонажей и, таким образом, устанавливает новый способ характеристики в романе.
В статье исследуются социально-просветительские и художественно-эстетические факторы творческого совершенства великого поэта и мыслителя Алишера Навои, во-первых, то, что он досканально изучив Коран и Сунну, без отклонений следовал этим двум могущественным источникам, во-вторых, что он читал труды великих исламских мыслителей, знатоков суфизма и непрерывно развивая их идеи, давал высокохудожественные интерпретatsiи в своих произведениях, в третьих, то, что он в совершенстве знал историю тюркского народа, которому он принадлежал, и что смог мобилизовать весь свой творческий и научный потенциал для защиты и возвышения чести и славы нaции.
Обсуждаются то, как Алишер Навои следовал принципам веры и шариата, тафсиры и хадисы, прочитанные великим мыслителем, труды ученых суфизма. Его художественная интерпретatsiя религиозно-просветительских и философско-мистических идей на высоком уровне подтверждается анализом его творчества. Исследуется сущность частей «Хамсы», как «хамд» (хвала Аллаха), «мунаджат» (просьба Аллаху) и «наът» (восхваление пророка). Выдвигаются аналитические взгляды на взаимодополняемость исламизма и нaционализма, опора концепции творчества великого поэта на исламское просвещение, не помешавшее его произведениям выразить нatsiональный дух. В результате анализа делаются теоретические обобщения.
Встатье анализируется использование и художественная интерпретация терминов “маъни” («смысл») и “ахли маоний” («люди просвещения») в творчестве Алишера Навои. В трудах великого мыслителя трактовка этих понятий изучалась на основе следующей классификации: 1) выражение идей, раскрывающих сущность терминов «смысл»; 2) высокий уровень людей просвещения и их взгляды, которые могли бы быть критерием жизни общества и художественно-эстетического мышления нации; 3) описание предшественников и современников, принадлежащих людям просвещения; 4) вопрос об отношении людей просвещения и людей облика. Эти понятия ценны тем, что позволяют глубже понять внутреннюю сущность, мистическое и эстетическое содержание произведений Алишера Навои. Рассмотрение лирических поэм великого мыслителя и эпоса «Хамса» в контексте терминов «мани» и «ахли маоний» имеет особое значение в раскрытии новых аспектов их значения. В статье впервые анализируются произведения Навои на основе тех же концепций. Научная проблема в данной статье исследована на примере дивана Алишера Навои «Бадойи-уль-бидоя», куллията «Хазойин-уль-маоний», дастанов «Хамсы», тезкиры (онтологии) «Маджолис-ун-нафоис», произведений «Лисон-ут-тайр», «Мухокамат-уль-лугатайн», «Махбуб-уль-кулуб», «Хамсат-уль-мутахаййирин», «Насойим-уль-мухаббат», «Холоти Саййид Хасан Ардашер». При необходимости взгляды Алишера Навои сравниваются с взглядами его великого предшественника Низами Гянджеви. Для обоснования научных взглядов в процессе анализа использовались труды Давлатшаха Самарканди «Тазкират-уш-шуаро», Деххудо «Лугатнома», Гиёсиддина Хандамира «Макорим-уль-ахлок». В результате исследования было установлено, что термин «смысл» в творчестве Алишера Навои противоречит «облику (наружности, внешности)» и выражает внутреннюю сущность, а не внешнее содержание, а понятие «просвещение» означает науку знаний, которая является основой художественного выражения. Делается вывод, что сочетание «ахли маоний» (люди просвещения) представляет более широкую сущность, который интерпретируется под смыслом людей истины и просвещения, означая «Хак», то есть Аллаха в переносном смысле и является понятием, связанным с концепцией творчества великог поэта.
В статье рассматриваются социально-педагогические и художественно-эстетические факторы творческого совершенства великого поэта и мыслителя Алишера Навои, во-первых, то, что он досконально изучал Коран и Сунну, следовал этим двум мощным источникам без отступлений, во-вторых, что он читал произведения великих исламских мыслителей, знатоков суфизма и непрерывно развивая их идеи, давал в своих произведениях высокохудожественные интерпретации, в-третьих, что он в совершенстве знал историю тюркского народа, к которому принадлежал, и что он умел мобилизовать весь свой творческий и научный потенциал на защиту и возвышение чести и славы нации. В ней рассказывается о том, как Алишер Навои следовал принципам веры и шариата, тафсирам и хадисам, прочитанным великим мыслителем, трудам ученых-суфизмистов. Его художественная интерпретация религиозно-просветительских и философско-мистических идей на высоком уровне подтверждается анализом его творчества. Исследуется сущность частей «Хамса», таких как «хамд» (хвала Аллаху), «мунаджат» (просьба к Аллаху) и «нат» (хвала пророку). Высказываются аналитические взгляды на взаимодополняемость исламизма и национализма, поддержка концепции творчества великого поэта об исламском просвещении, что не мешало его произведениям выражать национальный дух. В результате анализа делаются теоретические обобщения.
В статье на основе сравнительного анализа творчества двух поэтов доказывается, что Юнус Эмро продолжил творческие традиции Ходжи Ахмеда Яссави в тюркской поэзии. Произведения двух великих поэтов сравниваются по трем направлениям: 1) художественная интерпретация мистического содержания; 2) традиция и оригинальность в создании художественного образа; 3) язык и способ выражения художественного произведения. В результате сравнительного анализа сделан вывод, что, во-первых, Юнус Эмро – великий поэт-гностик, во-вторых, он продолжил традиции Хазрата Ходжи Ахмеда Яссави в художественном творчестве, в-третьих, внес большой вклад в подъем литературно-эстетического мышления тюркских народов.
Палитра художественных средств усиливает художественные особенности конкретного произведения, основу которых составляет система изобразительно-выразительных средств, в которую входит и воспроизведение природы. Писатель, обращаясь к природе, прибегает к различным формам ее присутствия в произведении: посредством мифологического представления ее сил и воздействия на человека, ее поэтического олицетворения, суждений о ней либо просто мимолетных упоминаний о ней, описаний животных, наделенных человеческими чертами, растений, пейзажных зарисовок при описании местности, где живет персонаж, его родного дома, его Родины. В фольклоре корейского народа уже на самых ранних этапах существования литературы преобладали мифологизированные силы природы, скупые пейзажные зарисовки, которые не только олицетворялись, но и персонифицировались и актив-но участвовали в жизни человека, в корне изменяя его судьбу, жизнь, положение. Наблюдалась яркая образность, достигающаяся сравнением предметов и явлений природы с человеком, его обращением к ним, как к одушевленным. В корейской литературе природа передается через такие многочисленные традиционные образы, как например, гора, сосна, луна, через описание времен года и времени суток. Сосна и гора являются природными феноменами, к которым обращается человек, испытывающий одиночество. Но эти феномены воспринимаются не как объекты, окружающие человека, а как сам объект, составляющий с ним единое целое. Такая размытость границ между человеком и природой означает гармоничное единство человека и мира. В корейской прозе XVII – XVIII вв. писатели прибегают к передаче природы, ее явлений, но без глубоких, детальных их описаний. Фактически природа не играла той роли, которую обычно она выполняет в раскрытии эмоционального мира повествования. Здесь она передается скупыми констатирующими назывными фразами, хотя в целом определяет эмоциональный фон всего произведения. Описание природы становится более приземленным и начинает постепенно утрачивать «ту красивость», которая составляла основу главного принципа воспроизведения природы – гиперболизма. Таким образом, здесь отчетливо прослеживается тенденция к индивидуализации трактовки природы как к конкретному постоянно действующему фактору, оказывающему воздействие на героев в их попытках понять окружающий мир и определить свое место в природе. В силу этого в представлениях героев четко очерчиваются пространственное деление мира и занимаемое в этом мире место героев произведения. Таким образом, сюжетные линии корейской прозы XVII – XVIII вв. достаточно убедительно свидетельствуют о характерной для нее космологической идее сопричастности к природе, особому видению ее явлений и законов.
Решат Нури Гюнтекин – один из всемирно известных турецких писателей. Многие его рассказы переведены на узбекский язык. В данной статье идет речь о жизни и творческой пути Решата Нури Гюнтекина. Оценивается его роль в истории турецкой литературы, а также анализируется суть содержания его некоторых романов. В своих произведениях писатель поднимает острые социальные проблемы времени, в котором он жил. На примере анализа таких его романов, как “Таинственная рука”, “Королек – птица певчая”, “Клеймо”, “Листопад”, “Жалость”, “Зеленая ночь” и другие раскрыто художественное мастерство писателя, показано его умение описания душевного состояния героя. Также в статье приведены высказывания о Решате Нури Гюнтекине ряда художников (например, азербайджанского писателя Исмаила Шихли), на творчество которых имели существенное влияние его произведения.
Обзор корейской литературы показывает, что социальный статус героев высших и самых благородных качеств был несовместим с их положением в обществе. Они были лишены многих вещей в своей жизни, их преследовали, угнетали, унижали, и они жили в бедности. Однако в средневековых историях герои не обескуражены и не пессимистичны в отношении нечестивого мира. Это важнейшая особенность произведений того времени. В частности, с детства Хонг Гил Донг подвергался различным формам насилия и дискриминации из-за своего низкого социального класса. Подобные чувства были отражены другим героем истории, Чунь Янгом, который от природы был вежлив и воспитанн. Однако, несмотря на то, что он был аристократом, та же участь постигла героя истории Хинбу. Деятельность этих героев иллюстрирует художественную интерпретацию понятий добра и зла. В настоящее время корейская литература имеет ханскую категорию, которая рассматривается как эволюционная основа всей корейской культуры. В этой категории повиновение, открытость и оптимизм являются основными факторами, определяющими личность человека. Категория Хан, ведущая в средневековых историях, также представлена в романе современной женской писательницы Шин Кён Сук «Пожалуйста, позаботься о маме». Сюжет романа следующий: история начинается, когда мать со слабой памятью теряется на железнодорожной станции в Сеуле, и, таким образом, непредвиденное несчастье обрушивается на тихую, мирную семью. Причина в том, что мать никогда не доставляла дискомфорт своим детям, никогда не жаловалась на свое здоровье или жизнь, и она чувствовала себя хорошо в своей повседневной жизни. В романе конфликт был разрешен, когда мать вырастила своих детей так, как она мечтала, когда они успешно закончили школу и стали профессионалами в своих избранных областях, ее дочь стала всемирно известным писателем, избежав тяжелой работы в сельской местности и начала жить в городе. Но автор романа считает, что она сделала мать несчастной. На самом деле, мать жила счастливо для других – мужа, зятя, детей, сирот соседей, детей из детдома. Это лейтмотив романа.